Глас вопиющего в пустыне 2. Короткие повести, рассказы, фантастика, публицистические и философские эссе - Любовь Гайдученко

А когда она сама, никогда не терявшая разума, вдруг поняла, что она в миллион раз хуже всех этих двуногих похотливых козлов, что её просто трясёт, когда объект её страсти находится рядом – вот уж было открытие так открытие, почище открытия Америки! Теперь она знала, на что может быть способна. Только вряд ли ещё раз она встретит теперь существо, к которому у неё вспыхнет такое сильное чувство. А впрочем, как знать… Зарекаться никогда нельзя. Жизнь любит преподносить сюрпризы, и не всегда же будет тянуться эта ужасная полоса, в которой, кроме «лесоповала», ничего другого не существовало («лесоповалом» она называла теперешнюю жизнь в деревне, всю эту «опупею» с дровами и жутким безденежным бытом, это было так тяжело, что ни о каких «чувствах» даже и не мечталось).

Время летело со сверхзвуковой скоростью, вот уже полфевраля прошло. У неё что-то стало понемногу налаживаться, появился какой-то просвет, хотя и оставались снега и морозы, чуть ли не каждодневный «лесоповал», после которого она лежала трупом. Забрезжила какая-то слабая надежда, что уже очень скоро будет весна, тепло, они снова с единственной спутницей её жизни кошкой Мусей попадут на своё любимое Азовское море… А главное, она понимала, что она не умрёт. Не сейчас ещё. Это время познать главную тайну жизни ещё не наступило – она не выполнила своего предназначения на этой Земле. И вообще, говорят же, что кого беды и несчастья не убивают, того они закаляют. А она, несмотря ни на что, была полна энергии и всяческих планов. Как бы жизнь её ни била, она не могла её не любить.

Под Дамокловым мечом

Я не знала, что наступит время, когда жить станет очень трудно. Вся моя жизнь до этого была, может быть, не такой уж стандартной и похожей на жизнь большинства, но более или менее благополучной. Детство прошло под эгидой строгой бабушки. Она была из старых интеллигентов, и я ей многим обязана, несмотря на то, что росла я ужасной строптивицей и лет этак с пятнадцати совершенно перестала её, бедняжку, слушаться. И только впоследствии я вдруг стала обнаруживать в себе проросшие семена бабушкиного воспитания – то, что я начисто отвергала при её жизни, дало буйные всходы в моей душе тогда, когда жизнь покатилась под горку и в плане возраста и во всех прочих смыслах: когда произошёл полный крах этого самого «благополучия» – я превратилась в бомжа, не имеющего пристанища на этом свете, когда начались мои больше чем десятилетние скитания.

Лет этак с семнадцати я начала упорно себя «искать». Из этого ничего не получалось – я пыталась найти свою «нишу» среди множества людей, но так как я была натурой, не принадлежащей ни к какому ярко выраженному типу человека (не было во мне ни задатков «учёной дамы», ни стремления сделать какую-либо карьеру, и простой личностью меня посчитать было трудно, чтобы заниматься каким-нибудь не требующим особой квалификации трудом), я так себя и не нашла. До сих пор.

Прожив на свете уже достаточно долго, я поняла, что я несовместима с теми людьми, с которыми приходится общаться по жизни каждый день. Денег, чтобы купить необитаемый остров, у меня, естественно, не было. Так что бежать куда-то, кроме как в самоё себя, было некуда. Вот и оставалось «ковыряться» в своей душе до потери сознания. Я сознавала, что это никому не нужно, кроме меня самой, но выхода у меня не было никакого.

Впрочем, несколько раз жизнь давала мне шанс выйти из своего внутреннего мира. Первый раз – это когда я народила главное несчастье всей своей жизни, дочь, которую лет пятнадцать обожала просто до неистовства. Мы с ней были подруги, а не мать с дочерью. Может быть, этому способствовало то, что я была так называемой матерью-одиночкой, и жили мы с ней вдвоём, пока не появился третий персонаж, которого я тоже стала дико обожать (наверное, я не способна на «нормальные» чувства: уж если я кого-то люблю, то любовь эта захлёстывает меня с головой, я в ней тону и ничего не соображаю, становлюсь просто неуправляемой и невменяемой. Слава Богу, что такое случилось лишь однажды, но длилось, правда, около двадцати лет, показавшиеся мне одной секундой).

Этот «персонаж» тоже был «не такой как все» (разве я могла б полюбить нормального обывателя? Да ни за что!!!). Ей, когда нас столкнула судьба, было уже хорошо за шестьдесят, и прожила она всю свою жизнь в полном одиночестве, будучи закоренелой старой девой. А тут вдруг на неё свалилась моя страстная любовь, а когда я люблю, я готова разбиться в лепёшку, лишь бы объекту моего обожания было хорошо. Я тогда была полной сил сорокалетней женщиной, поэтому освободила предмет моей любви от всех бытовых забот (кстати, я всегда с удовольствием занималась домашним хозяйством, а уж готовить я любила с детства – это было одним из пунктов бабушкиного воспитания: чтобы ребёнок рос подготовленным к дальнейшему существованию, когда его уже не будет опекать любящая бабушка).

Я дошла в итоге до того, что даже надевала на неё обувь – мне казалось, что моя подруга уже древняя старушка и не способна сама себя обслуживать. Смешно! Мне теперь почти столько же лет, и я делаю такие тяжёлые вещи, которые не под силу и многим молодым. Мне приходится этим заниматься – ведь мне некому помочь, я должна выживать, потому что дух мой всё ещё не сломлен теми ужасными несчастьями, которые на меня свалились и продолжаются уже больше десяти лет.

Все эти годы я всё время попадаю в какие-то немыслимые ситуации, из которых, казалось бы, нет выхода. Жизнь повернулась ко мне спиной, и я бьюсь (банальное сравнение!),как рыба об лёд, но ничего не налаживается, продолжается нагромождение одного ужасного сценария на другой. Такое впечатление, что кто-то там, наверху, решил поиграть со мной напоследок, как кошка с мышкой, и вдоволь насладиться моей беспомощностью. Он вертит меня, как ничтожную щепку, стремительно несущуюся в водовороте.

Впрочем, зря я ропщу на небеса. Во всех моих бедах и несчастьях виноваты исключительно люди, а вовсе никакие не «высшие силы».

Вот, например, последний случай, это было осенью. Я хотела спокойно проваляться всё лето на берегу моря, но меня преследовал злой рок. Сначала я попала к старухе-пьянице, которая заставила меня копать огород – это при том, что я приехала на море еле живая после зимы, проведённой в одиночестве в глухой пустой деревне, где у меня не было ни дров, ни денег на еду. Но я каким-то чудом выжила, приползла на море – не хочу описывать, чего мне это стоило. Старуха, приютившая меня, немедленно взяла меня в оборот. Ей нужна была бесплатная рабочая сила. А самое смешное – забегая вперёд – что весь мой этот неимоверно тяжёлый труд оказался совершенно напрасным: когда я, не в силах больше терпеть гнусных выходок старухи, сбежала от неё, она палец о палец не пошевелила для того, чтобы вырастить всё, мной посаженное – не полола, не поливала, и, конечно, всё зачахло и сгорело под буйным южным солнцем. Скорей всего, она просто беспробудно пила, и ей было наплевать – гори оно всё синим пламенем!

Я в своей жизни уже несколько раз столкнулась с алкоголиками. Лучше с ними не иметь дела, ведь они не принадлежат самим себе, ими владеет «одна, но пламенная страсть». До поры до времени они полны благих намерений, развивают бурную и очень полезную деятельность, но вот наступает роковой момент… Организм требует вполне определённой влаги и, так как люди они слабые, они поддаются зову своего сердца и уступают своему пороку по первому требованию. И всё тогда летит к чёртовой матери. Забыты все цели и желания, кроме одного: выпить, прийти в скотское, но блаженное состояние полной отключки от этой мерзкой действительности.

Я их в чём-то даже понимаю. Жизнь действительно кошмарна, и иногда очень хочется забыться и не думать о том, что с каждым годом – да что там! – с каждым часом всё ближе и ближе старость, болезни, смерть, наконец (ведь никто не знает, какой она у него будет, это хорошо, если «шёл, упал». А если годами лежать в собственном дерьме???). Но вот лично мне (к счастью или к несчастью, уж не знаю?) такого не дано – забыться хоть на час под влиянием алкоголя или чего-то там ещё. И это совсем не потому, что я такая умная и «правильная». Просто меня совершенно не тянет ни на какие распространённые людские пороки. Мне совершенно не хочется ни пить, ни курить, ни трахаться направо-налево… Зачем делать то, что заведомо не доставит ни малейшего удовольствия?!!

Удрав от старухи, я попала из огня да в полымя. Покоя мне не было нигде, и удивляться тут нечему – это продолжается уже десять лет без передышки. И я решила во что бы то ни стало устроить себе колоссальное удовольствие, которое я всегда испытываю в полной мере, когда попадаю в город своего детства. Но и здесь меня ждал оглушительный облом.

Оказалось, что в родном городе мне нет пристанища. Куда бы я ни ткнулась – везде я была лишней, не нужной и нежеланной, хотя, казалось бы, люди эти мне были чуть ли не родными, я была с ними знакома с детства. Но это бы ладно – самое страшное оказалось в том, что моя близкая подруга лежала при смерти, и зрелище превратившейся в полутруп этой всегда полной жизни, энергичной женщины меня потрясло до глубины души. К тому же, всё это сопровождалось какими-то странными вещами: отсутствовал её сын, неизвестно где шлявшийся в такой момент, и шла какая-то странная возня вокруг квартиры, которую, судя по всему, захватили какие-то нечистоплотные людишки.